Запоздалое счастье - Страница 21

Как бы то ни было, Элизабет ухватилась за его компромиссное предложение.

— Отлично, пусть Диля принесет мне халат любой. Они в шкафу. А ты можешь спокойно вернуться к своим делам. Я и так сильно задержала тебя.

Казалось, Филиппа это совсем не заботило.

— Не беспокойся, я позвоню и все объясню.

Ну да, а сам поглядывает на часы, отметила про себя Элизабет. Небось, клянет меня на ем свет стоит. Впрочем, он всегда умел притворяться. В актерских способностях ему не откажешь.

Филипп уже отходил к двери, когда Элизабет окликнула его. Вида он был неважнецкого. Всклокоченный, в мокрой обвисшей одежде, совершенно на себя не похожий. Повинуясь внезапному порыву, она искренне сказала:

— Спасибо за все, Фил!

— Не за что, — удивленно обернулся он уходя. И было чему — Элизабет впервые назвала его так, как в их прежней, далекой жизни.

Элизабет уставилась в пустоту. Ей пришло в голову, что впервые за последние шесть месяцев она назвала его по имени.

Несколько минут спустя прислуга принесла халат, и Элизабет сказала:

— Помогите мне, пожалуйста! Я хочу принять ванну!

Она приподнялась с дивана, но как только поставила ногу на пол, то вскрикнула от боли. Казалось, ее пронзили раскаленными иголками.

— Обопритесь на меня, — предложила девушка, подставляя Элизабет плечо, — я провожу вас.

С помощью служанки Элизабет с трудом доковыляла до ванной. Женщина — всегда женщина: ей хотелось взглянуть на себя в зеркало, причесаться, в конце концов. Тут и поняла, что имел в виду Филипп, когда говорил о ее волосах. Они на самом деле выглядели прилично, потому что были стянуты в хвост, более или менее сохранивший свою форму. Элизабет щеткой прошлась по волосам, снова закрепив сзади эластичной лентой.

Слава Богу, подумала она, выгляжу лучше, чем себя чувствую. Элизабет осторожно сняла купальник и надела халат. Диля принесла, конечно, не тот, который она любила, но он был ей к лицу. Ярко-голубой, легкий, приятно холодящий голое тело. Подсознательно, несмотря на теперешнее свое состояние, ей хотелось нравиться. Она уверяла, что себе, на самом деле — ему.

Закончив туалет, Элизабет провела несколько часов, вытянувшись на диване на террасе. Листала журналы, пила сок и думала… Все время о нем. Мысли одолевали ее невеселые, будоражили, смущали.

По стечению обстоятельств их с Филиппом судьбы опять пересеклись, впрочем, наступит срок, и каждый снова пойдет своей дорогой. После того как споры, связанные с отелем, так или иначе наконец завершатся, они, по-видимому, больше никогда не встретятся. Он будет преуспевать, женится, у него появится семья… А она?.. Элизабет вздохнула и уставилась в небо, будто оно могло дать ответ, что ожидает ее.

Увы, ей суждено удовлетвориться не столь радужной перспективой. Останутся те же друзья, та же работа, но никогда не будет того, о чем тайно мечтает.

Элизабет приуныла. Действительно ли она хочет обычного бабьего счастья или нет? Конечно, она подавила все эти глупые грезы давным-давно, смирилась с мыслью, что замужество и семья не для нее. Неужели ошиблась?.. Нет, раз решила так решила!

Не мигая она смотрела на океан, раскаленный сверкающий красный шар солнца, медленно сползающий к воде. День клонился к вечеру, а она все не могла выкинуть из головы ту пару в ресторане — родителей с двумя малышами, — и сердце наполнялось тоской и отчаянием.

Такого же возраста могли быть и их собственные дети — ее и Филиппа, — если бы все сложилось по-другому!

Она чувствовала, как рыдание подступило к горлу. У него они будут, но не от нее… Чужие дети!.. Как жестоко, как несправедливо. Эти мысли буквально разрывали ей душу…

— Ну что, пришла в себя? Как твоя нога?

Элизабет вздрогнула от неожиданности. Она не слышала, когда Филипп вошел. Теперь он стоял рядом и улыбался той особенной улыбкой, которая могла растопить и лед. Элизабет взяла себя в руки.

— Все в порядке, пока лежу. Твоя мазь сделала чудо.

— Отлично.

Он уселся в тростниковое кресло напротив и тоже в задумчивости уставился в океанский простор.

— Не забудь помазать ногу на ночь.

Элизабет кивнула и опустила глаза. Значит, он уверен, что она остается. И надо признаться, решила Элизабет, нет смысла переезжать сегодня, тем более с больной ногой. И, кроме того, Фил так заботится о ней. Это выглядело бы по-детски — переехать в отель прямо сейчас.

Когда она подняла глаза, он продолжал смотреть вдаль.

— Закат сегодня будет чудесным, люблю смотреть на него с берега. Хочешь, пойдем вместе, я помогу…

Элизабет чуть не выпалила «да». Наблюдать закат вместе с ним — уже счастье, хотя тут же со страхом подумала: как же спуститься на пляж? Поэтому ответила достаточно уклончиво:

— Мы увидим его и отсюда.

— Лучше с берега. Уверяю — ни с чем не сравнимое зрелище. Давай, я донесу тебя.

— Наверное, дойду и сама, — сказала Элизабет, в душе-то она сразу сдалась. — Во всяком случае, попытаться можно. Подставляй плечо, чтобы я могла опереться покрепче…

Через какое-то время они одолели половину пути. Элизабет сильно хромала, морщась от боли.

— О Боже, — сказала она виновато, — боюсь, я никудышный ходок.

Филипп возразил:

— Дело не в этом. Солнце зайдет раньше, чем мы доберемся. Обидно, если пропустим самую красоту.

И прежде чем Элизабет успела запротестовать, Филипп подхватил ее на руки.

— Вот так! И не сопротивляйся, иначе я назло отнесу тебя обратно в дом.

— Хулиган! — Элизабет рассмеялась. Какая же она глупая! Разве не естественно в подобных обстоятельствах, что он несет ее на руках?.. Вполне. Причем без всяких задних мыслей или намека на секс, чего она так опасалась.